Пол АНДЕРСОН — Приключения звездного торговца - Пол Андерсон

— Да,— горько кивнул головой Тролвен,— Мы и до этого знали, что есть такое племя, но только они селились далеко от нас, на юго-западе. Ну, знали еще, что им приходится переселяться. Из-за того, что треч — это такая рыба, главное их питание — изменил вдруг своим привычкам и переместился из вод Драк'хо в Ахан. Но нам и в голову не приходило, что Флот направляется сюда.

— В нашей истории тоже бывало подобное,— энергично кивнул ван Рейн. В воздухе метнулись длинные черные пряди слипшихся, давно потерявших ухоженный вид волос,— В средние века, когда селедка по каким-то там дурацким своим селедкиным причинам меняла морские пастбища, вся история приморских государств летела к чертовой бабушке. Короли теряли престолы, да что там престолы — из-за рыболовных угодий разгорались самые настоящие войны.

— И ведь мы почти не интересовались рыбой,— вздохнул Тролвен.— Разве что несколько кланов из района Сагны, у которых есть... были небольшие лодки, да и то они ограничивались удочками. У нас никому и в голову не приходило ловить сетью, как дракхоны. Добыча у них, конечно же, больше, но только кто же это согласится так горбатиться? Одним словом, для нашего народа рыба почти не имела значения. Хотя, конечно же, мы обрадовались, когда несколько лет назад в Аханском море появилось много треча. Он крупный и вкусный, его жир и кости находят множество применений. Но это был совсем не такой повод для радости, как если бы... ну, например, количество дичи в лесу взяло вдруг и удвоилось.

Пальцы Тролвена непроизвольно сжали рукоятку томагавка. Ведь командор, как ни говори, был совсем еще юношей.

— Теперь я понимаю, что боги прислали к нам треча в знак гнева своего и насмешки. Вслед за тречем пришел Флот.

Ван Рейн остановился и начал чихать, заглушая отдаленные подземные раскаты.

— Ох! Подожди немного, пожалуйста. И не надо устраивать какой-то дурацкий бег с препятствиями... Ну вот, слава богу. Так слушай, если вы почти не интересовались рыбой, почему бы не позволить Флоту ловить ее в аханских водах, й дело с концом?

Ван Рейн знал уже почему, так что вопрос был задан просто для продолжения разговора. Прежде чем ответить, Тролвен разразился длинной серией ругательств.

— Они атаковали нас сразу, как только мы вернулись с зимовки. К этому времени они захватили уже наше побережье! А и не сделай они этого — кто же это позволит орде чужаков, чужому народу с дикими и странными обычаями... Ну вот ты — ты позволил бы им поселиться прямо у себя в прихожей? А если и позволить, как долго продлится такое мирное сосуществование?

Ван Рейн снова кивнул. Действительно, вот представить себе, что некая нация, управляемая диктатурой и всем известная непристойными своими привычками, попросила отдать ей Луну — на том основании, что Земле этот спутник без большой надобности, а им необходим ну прямо позарез...

Сам-то он, конечно, воспринимал ситуацию спокойнее. Во многих отношениях дракхоны были даже ближе к человеческим нормам, чем ланнахи. Их феодальная культура прямо вытекала из экономики: при полном отсутствии металлических инструментов плот, достаточно большой, чтобы на нем поместилось несколько семей, требует огромных капиталовложений. И не может быть никаких недовольных личностей, ведущих полностью самостоятельную жизнь,— все находятся в зависимости от государства. В подобных случаях власть всегда сосредоточивается в руках воинов-аристократов и жрецов-интеллектуалов; у дракхонов два эти класса слились воедино.

Ланнахи же — что более типично для Диомеды — были охотниками. У них почти отсутствовали квалифицированные ремесленники, каждый жил, пользуясь самостоятельно изготовленными орудиями. У охоты очень низкая производительность на единицу площади, это заставляло их селиться очень редко, каждая небольшая община оказывалась почти независимой от всех остальных. Иногда, например при погоне за дичью, они выматывали себя до полного изнеможения, но именно иногда. Ланнахам не приходилось день за днем, год за годом непрерывно гнуть хребет, как это делали гребцы и рыбаки Флота, поэтому у них отсутствовали экономические причины для появления класса начальников и надсмотрщиков.

В результате естественной их социальной ячейкой был маленький матрилинейный клан; эти полуформальные, связанные кровным родством и почти лишенные правительства группы объединялись — со значительной долей самостоятельности — в Великую Стаю. A raison d'etre[22] Стаи состоял, если не считать мелких клановых разборок, в том, чтобы обеспечить всем ее членам большую безопасность при вылетах на зимовку.

Или когда начинается война!

— Интересно,— пробормотал ван Рейн, мешая ланнахские слова с английскими.— Вот у нас, как и на большинстве планет, только сельскохозяйственные народы стали цивилизованными. А здесь ничего похожего на фермы, ну разве что эти стада полудикого скота. Вот вы охотитесь, собираете ягоды, жнете дикие злаки, малость рыбачите — и только, а в то же время многие из вас умеют писать, есть даже книги. Судя по всему, у вас есть и настоящие дома, и механизмы, и вы умеете ткать. Это что — вам помогают ежегодные встречи с чужаками во время зимовки?

— Что? — переспросил Тролвен.

— Ничего. Я просто задумался, почему — а ведь жизнь здесь достаточно легка, иначе у вас не было бы времени на создание цивилизации,— почему вы не расплодились до такой степени, чтобы перебить всю свою дичь и вырубить все свои леса. Мы, земляне, называем цивилизации вроде вашей удачными.

— Численность у нас растет медленно,— объяснил Тролвен.— Лет триста тому назад выделилась и переселилась куда-то дочерняя стая, а сейчас народа немногим больше, чем сразу после ее отлета. Очень большие потери во время миграции — ураганы, усталость, болезни, нападения варваров и диких зверей, иногда голод и холод,— Он сложил крылья горбом, диомедианский эквивалент пожатия плечами.

— Ясненько! Естественный отбор, который вполне естествен, если естество отбирает именно тебя, иначе начинаются вопли и жалобы на трагичность положения,— Ван Рейн погладил бородку; скрывавшиеся под ней многочисленные подбородки покрылись за последнее время щетиной — запас депиляторного фермента уже иссяк,— Понятно. Именно это заставило вашу породу обзавестись мозгами. Или впадать в спячку, или мигрировать. А уж если мигрируешь, будь, пожалуйста, готов справиться со всеми сопутствующими этому занятию неудобствами.

Он снова зашагал по тропинке.

— Но нам нужно поразмыслить о ваших теперешних неприятностях, тем более что неприятности эти не только ваши, но и мои. Чего просто нельзя терпеть.— Ван Рейн негодующе фыркнул,— Так рассказывай дальше. Насколько я понял, Флот вымыл вами, вместо швабр, свои палубы, а затем вышиб вас в это вот веселое местечко. И вы хотите вернуться домой, в низины. Ну и, конечно же, избавиться от Флота.

— Мы дали им достойный отпор,— чопорно вскинул голову Тролвен.— Мы и сейчас на это способны, и мы будем с ними сражаться, клянусь духом своей бабушки! Они разбили нас по нескольким причинам. Во-первых, после десятидневного перелета Стая изголодалась и устала. Во-вторых, наши укрепления были уже захвачены. Ну и в-третьих, огнеметы, которые сжигали все защитные сооружения, которые мы строили на скорую руку, а заодно не давали нам нанести удар по главной силе дракхонов, по кораблям,— Он громко клацнул зубами — типичный рефлекс плотоядного существа,— Мы обязаны покончить с наглыми пришельцами, и в самое ближайшее время. Иначе нам конец, и они тоже это понимают.

— Вот тут я еще не совсем разобрался,— признался ван Рейн.— Эта спешка — она из-за того, что все ваши дети рождаются приблизительно одновременно, nie?

— Да.

Тролвен закончил подъем и стоял уже под стеной Салмен-брока, поджидая пыхтящего и задыхающегося торговца.

Подобно всем селениям ланнахов, Салменброк был укреплен и против врагов, и против хищных зверей. Частокола, естественно, не было — в мире, где все высшие животные виды умеют летать, такое устройство теряет всякий смысл. Формой и размерами здешние здания примерно соответствовали древнему земному блокгаузу, но роль окон у них выполняли узкие щели, дверей на уровне земли не было вовсе, а вход осуществлялся либо через второй этаж, либо через люк в соломенной крыше. Основными фортификационными сооружениями поселка являлись крытые переходы и подземные туннели, делавшие его единым целым.

Прибрежные селения состояли по большей части из бревенчатых домов, но здесь, в высокогорье, где леса уже не росли, основными строительными материалами являлись дикий камень и известковый раствор. Прочные, просторные здания поселка были весьма удобно и даже уютно оборудованы; по одному уже этому можно было догадываться, насколько обильны и плодородны низинные, захваченные теперь дракхонами земли.